Пино К - Клятва Леокадии
К. Пино
Клятва Леокадии
Леокадия Турлуру была дочерью богатого владельца трактира "Три гроша".
Ей минуло восемнадцать лет, и она была восхитительна. Стоит ли описывать
ее подробнее? Пожалуй, это могло бы разочаровать тех, кто составил себе вполне
определенный идеал красавицы, тех, кто предпочитает черные глаза синим или
любит блондинок, а не брюнеток. Во всяком случае, Леокадия обладала чарами,
привлекавшими в трактир ее батюшки многочисленных посетителей, и она
прислуживала всем гостям с подобающей молодой хозяйке приветливостью и
скромностью.
Стряпня мамаши Турлуру славилась на всю округу - недаром она училась
своему искусству у поваров соседних помещиков. Сам король, отведав кушанья ее
приготовления, выдал ей в награду диплом, который висел в рамке на видном
месте в зале трактира.
Папаша Турлуру хозяйничал в винном погребе. К сожалению, он слишком рьяно
относился к своим обязанностям. Превосходный знаток вин, он любил выпить
чарку-другую с посетителями и даже смаковать в одиночку в заветном погребке.
Выпив, он начинал несносно вести себя с женой и вызывал неприязнь у
посетителей. Только привлекательность Леокадии удерживала их от того, чтобы
они в негодовании тут же не покидали трактир.
Однажды - в деревне как раз была ярмарка - трактирщику пришлось
посредничать в нескольких сделках между прасолами. Каждая сделка закреплялась
чаркой вина, затем надо было выпить по стаканчику за каждым столиком и
вдобавок предложить посетителям на пробу различные настойки собственного
изготовления, да и самому угоститься вместе с ними. К концу дня трактирщику
представилось, что он кружится на карусели с деревянными лошадками, и он
пустился вприпрыжку между столиками и стульями, выкрикивая: "Но! Но!"
Посетители нашли шутку весьма занятной, однако она показалась им менее
забавной, когда пьянчуга стал опрокидывать стаканы и обливать вином их куртки
и блузы.
Леокадия решила вмешаться и урезонить своего батюшку, но тот со всего
размаху дал ей две оплеухи, и бедная девочка свалилась на пол. Падая, она
ударилась лбом об угол стола, потекла кровь.
Началась суматоха. Посетители помоложе заступились за девушку и хотели
обуздать пьяницу. Тот перестал прыгать, но принялся отбиваться ногами. Свалка
сделалась всеобщей, полетели столы и стулья, опрокинулись лампы.
Мамаша Турлуру, вся в слезах, заперла стойку и побежала за врачом и
сельским стражником.
В деревне долго судачили об этом скандале; народ стал обходить трактир
"Три гроша", тем более что Леокадия, которая сильно пострадала от отцовских
тумаков, лежала в постели и не прислуживала больше ни в зале, ни у стойки.
Мать была в отчаянии, да и отец попритих. Его мучила совесть, и он поклялся,
что больше никогда не станет кружиться на деревянных лошадках.
Леокадия, взглянув впервые после болезни на себя в зеркало и увидев на
виске красный шрам, который, впрочем, не портил ее красоты, пришла в отчаяние
и тоже дала клятву, но несколько иного рода.
- Чтобы нечистый побрал пьянство,- промолвила она.- Даю великую клятву,
что никогда не выйду замуж за человека, который в моем присутствии выпьет хоть
одну рюмку вина или водки.
Едва она произнесла эти слова, как зеркало упало и разбилось вдребезги,
что в глазах девушки сделало клятву еще более значительной.
На следующее утро Леокадия вышла в зал, а через день в трактире стали
появляться и посетители. Заходили они, конечно, не для того, чтобы напиться
водички. Леокадия с отвращением принимала их заказы на самые изысканные
